Красивый и статный мужчина грустно и понимающе улыбался. Он сидел в лёгком плетёном кресле у камина. Великолепные длинные волосы нежного сиреневого оттенка давно спутались, а глаза выцвели, словно лишились практически всего пигмента и стали как стекло. Он смотрел как причудливые языки пламени жадно поглощали толстую исписанную пачку бумаги. Эти песни были только для них двоих, но теперь они больше не понадобятся, жаль, конечно, но отдавать их кому-то тоже не хотелось. Пусть уж лучше будет так. В длинных и тонких бледных пальцах он держал изящную чашку. От неё шёл едва заметный пар. Горьковатый аромат кофе смешивался с горьким запахом горящей бумаги. В комнате царил полумрак. Темнота уютно обволакивала, лишала желания двигаться и вообще что-либо делать, навивала меланхолию, депрессию и тяжёлую боль в душе, сердце... Пришло осознание того, что хрупкое счастье, идиллию, не склеить, не вернуть. Можно лишь довольствоваться мизерными острыми осколками, которые оставляют глубокий болезненный след в душе или же врезаются в само естество так, что если попытаться их вынуть, то изрежешься в кровь, а они засядут ещё глубже, принося с собой ужаснейшую боль. Мужчина медленно и обречённо прикрыл глаза, по его лицу было невозможно понять, грустно ему или же он просто устал. Устал от всего...
***
- А во что превращаются души умерших? - Праведников - в звёзды, чтобы их чистый свет дарил надежду людям. Тихий вздох. - Грустно. Очень грустно. Ведь их свет такой далёкий, такой холодный... А что же становится с грешниками? - Тихо, почти неслышный вопрос. Синие и такие же бездонные как море глаза прикрыты. От таких же синих ресниц на лицо падают тени. Прижимается, разделяя жар своего тела. - В бабочек. - Грустная улыбка. - Бабочек? - Удивлённый взгляд и нотки недоверия в голосе. - Да, в бабочек, чтобы своей недолгой жизнью искупить грехи. А влюблённые становятся крыльями одной. - А разве любовь - это грех? - Нет, это величайший дар, что даётся не всем. Но он приносит как наслаждение, так и боль. Да и к греху привести может. - Ubicunque dulce est, ibi et acidum invenies,* - словно отстранённый шёпот. Лёгкая усмешка. - Ты прав, любовь моя. - Как бы я хотел, чтобы и ты оказался прав...
***
- Гакупо... - Переминается с ноги на ногу. - Что тебе, Лен? - Вот, - протягивает небольшой белый запечатанный конверт, - Кайто просил передать. - Отдаёт и уходит. Глаза привычно быстро пробегают по строкам записки, написанной явно в лихорадочной спешке. "Любимый! Я так больше не могу. Просто больше не вытерплю! Надоело скрывать свои чувства ото всех, пробираться к тебе тайком так, чтобы не дай Бог кто-нибудь заметил, словно я вор или убийца. Надоело ломать комедию, будто мне нравится Мику... Надоело! Надоело! Ты говорил, что любовь может привести к греху. О, как ты оказался прав! Жаль, но мне придётся на некоторое время проститься с тобой. Я не говорю "прощай", нет, только "до свидания". Мысль о нём будет согревать меня до конца. Я за тобой обязательно приду, только - умоляю! - дождись.
Целую, навсегда твой, Кайто".
Дальше жизнь пошла как в тумане - густом и беспросветном, сером. Помнится, на похоронах не проронил ни слезинки, только молча и всё еще не веря, смотрел как засыпают землёй гроб с любимым существом, а вот Мику рыдала навзрыд. Вот и все чёткие воспоминания... Только когда свежую могилу утрамбовали, накатило невыразимое безмолвное горе. Внутри стало пусто, словно забрали что-то, причём самое важное. Осознаёшь, что биологически жив, а душевно мёртв.
***
Из горестных воспоминаний его вытащила большая синяя бабочка, что влетела в раскрытую настежь балконную дверь. Незнакомка недолго покружила над креслом и села на раскрытую ладонь мужчины. Она сидела неподвижно, словно ждала чего-то, и казалось, смотрит на человека своими фасеточными глазами. Усталое лицо озарилось горьковатой, но радостно-вымученной улыбкой. - Пришёл за мной, как и обещал. Бабочка раскрыла крылья. Мужчина аккуратно и нежно прикоснулся кончиком пальца к крылу бабочки так, чтобы не стереть драгоценную пыльцу. - Хорошо, что ты вернулся. Мне так одиноко без тебя. Жизнь потеряла смысл. Краски и эмоции выцвели, пожухли. Я схожу с ума... Я... Я не могу так больше! Истерика. Обыкновенная истерика. Он это понимал, но остановиться не мог. Слёзы градом катились по худому бледному лицу, хотя мужчина продолжал улыбаться. Бабочка слетела с ладони и полетела к балкону. - Ты зовёшь меня за собой? Хорошо. - Мужчина стёр слёзы и неспеша вышел на балкон. Узкая полоска бетона без ограждений гордо именовалась балконом. - Я понял твоё желание. - Мужчина улыбнулся. - Этот полёт мы совершим вместе. - Он потянул раскрытую ладонь, и бабочка снова села на неё. Мужчина сжал ладонь, ломая хрупкие крылья насекомого. - Прощай, надеюсь, мы ещё будем вместе, - прошептал он и шагнул вперёд.
***
- Братик, а у бабочек бывает разные крылья? - Девочка лет 14 хитро смотрит на своего близнеца огромными изумрудными глазами. - Рин, не говори чепухи. Таких не бывает. - Лен отмахивается от сестры, как от назойливой мухи. - Точно? - Точно. - А вот и неправда! - Торжествующе кричит девочка. - Вон, посмотри! - Рин тычет куда-то за спину Лена пальцем. Мальчик оборачивается и удивлённо замирает на полуслове. Совсем недалеко от него кружит бабочка, одно крыло у которой синее, а другое - фиолетовое.
___________________________________________________________________________ * Поговорка (лат.): всюду, где есть сладкое, найдёшь и кислое («Нет розы без шипов»)
-
-
26.10.2010 в 02:39читать дальше
-
-
01.12.2010 в 16:48Очень хорошо.
тапочек 10-ого размера